Форумы

Ташкентская ВШМ МВД СССР

Пн мар 11 2019, 09:50
источник

В мае 1932 г. в г. Коканде была открыта Среднеазиатская школа старшего начальствующего состава рабоче-крестьянской милиции. Ее задачей была подготовка национальных кадров милиции для Узбекистана, Туркмении, Таджикистана, Киргизии и Казахстана.
В школу набирались лица среднего начсостава, не имеющие специальной подготовки, а также лица младшего начсостава, аттестованные на продвижение по службе. Приемные экзамены проводились по русскому языку, географии и арифметике. Комплектование первого набора проходило медленно. Кандидаты прибывали на учебу в течение двух месяцев после начала занятий. Всего в первом наборе было 110 слушателей. Очень мало было учебников, особенно по специальным дисциплинам. Основным учебным пособием были тексты лекций.
Срок обучения в школе составлял один год. За это время слушатели должны были изучить четыре цикла: специальных дисциплин, политических дисциплин, военных и общеобразовательных дисциплин.
В связи с тем, что в крае ощущалась острая нехватка руководящих кадров различных служб милиции, в школе были созданы учебные группы по нескольким специальностям: работников наружной службы, политработников, оперативных и строевых работников. Для всех групп учебная программа была одна, только увеличивались часы по специальной дисциплине для соответствующей специальности.
С конца 70-х годов личный состав школы систематически принимал участие в выполнении специальных заданий руководства МВД СССР. И каждый раз коллективы Высшей и Средней специальной школ успешно решали эти задачи.
В 1980 г. слушатели и курсанты обеих школ принимали участие в службе по обеспечению общественного порядка на Олимпиаде-80, которая проходила в г. Москве. Сразу же после прибытия в Москву личный состав был ознакомлен с задачей предстоящей службы, и с момента открытия до окончания Олимпиады слушатели, курсанты и офицеры школ несли службу на Центральном стадионе «Лужники» и на других спортивных аренах.
Выполняя поставленные задачи, личный состав школ проявил бдительность и требовательность, уважительное отношение к гражданам, дисциплинированность и стойкость. Опыт несения службы на Олимпиаде-80 был обобщен и использован в учебном процессе.
Учитывая большой опыт Ташкентских школ МВД, руководство МВД СССР привлекло их личный состава и к охране общественного порядка во время проведения в 1986 г. в Москве Игр Доброй воли. И вновь слушатели и курсанты достойно выполнили возложенные на них ответственные задачи, обеспечив надежный покой гостей и жителей столицы.
В конце 80-х годов ошибки политического руководства советского государства привели к обострению межнациональных отношений в ряде регионов Советского Союза.
Осенью 1988 г. личный состав Ташкентской высшей школы и Ташкентской средней специальной школы милиции были направлены в Азербайджан для участия в пресечении Нагорно-Карабахского конфликта.
Выезд в Азербайджан был серьезным испытанием для слушателей, курсантов и командно-преподавательского состава школ.
Школы выполняли различные виды службы. Основная часть личного состава ТССШМ несла патрульную службу в Кировском районе – поселках Локбатан и Богустан. Патрульные группы поддерживали общественный порядок на маршрутах патрулирования, пресекали хулиганские проявления. Курсанты, несшие службу на контрольно-пропускных пунктах, проверяли пропуска у граждан, досматривали транспорт. Курсанты охраняли и боевую технику армии с целью недопущения ее захвата, поджога, хищения боеприпасов. Велась служба по соблюдению гражданами Баку режима комендантского часа.
Слушатели ТВШ несли подобную службу в городах Степанакерте и Агдаме. Неоднократно курсантам и слушателям приходилось вмешиваться и пресекать экстремистские проявления со стороны лиц, разжигающих национальную вражду. На комендантских постах при проверке провозимых грузов курсанты школы неоднократно обнаруживали оружие. Умелые действия патрульных и постовых нарядов позволили предотвратить значительное количество административных правонарушений.
За семь месяцев службы в сложной оперативной обстановке в Азербайджане личный состав, проявив мужество и выдержку, с честью выполнил поставленную задачу.
По возвращению из Азербайджана личный состав школ вновь сел за парты, чтобы продолжить учебу. С трудом руководство школ и преподавательский состав наладили учебный процесс. Занятия шли по уплотненному графику, поскольку времени было упущено немало, и необходимо было работать с полной выкладкой, чтобы слушатели и курсанты получили полноценные знания.
Однако проучиться в нормальной обстановке удалось всего два месяца. В июне 1989 г. вспыхнул межнациональный конфликт в Ферганской долине. Личный состав школ вновь был брошен на охрану общественного порядка. И здесь слушатели и курсанты проявили образцы мужества, дисциплины, высокого морального духа.
В 1990 г. слушатели ташкентской высшей школы принимали активное участие в охране общественного порядка во время ошских событий, где также возник межнациональный конфликт между местным населением в Ошской области. Все поставленные задачи были выполнены с честью. На участках, где несли службу слушатели школы, не состоялось ни одного погрома или поджога домов.
Таким образом, личный состав школ при несении службы в районах стихийных бедствий, во время спортивных мероприятий, в особых районах внес свой вклад в укрепление общественного порядка. В этом огромная заслуга командно-преподавательского состава, который смог выработать у курсантов понимание того, что они должны верно и добросовестно служить народу.
Умелая постановка интернационального воспитания личного состава позволила подготовить курсантов и слушателей к несению службы в экстремальных условиях. Они проявили себя компетентными в оценке происходящих событий.
Вт окт 12 2021, 07:23
Командировки Ташкентской ВШМ МВД СССР:

- НКАО, Степанакерт и Агдам сентябрь 1988г. - апрель 1989г. участвовали сводные батальоны 1, 2, 3 курса.
- Фергана, Наманган июнь - август 1989г. участвовали сводные батальоны 1, 2, 3 курса.
- Ош, Андижан февраль - март 1990г.
Вт окт 12 2021, 07:28


Вспоминает бывший слушатель Ташкентской высшей школы МВД СССР подполковник милиции Подварков Игорь Владимирович:

После срочной службы в Советской Армии я работал в Ташкенте в патрульно-постовой службе милиции, откуда в 1987 году поступил в Ташкентскую высшую школу МВД СССР.
По существующему в МВД СССР порядку курсанты и слушатели школ МВД считались оперативным резервом министра внутренних дел, который задействовался для обеспечения правопорядка в исключительных случаях. Такими случаями в конце существования Советского Союза стали межнациональные конфликты.
Во время учебы в Ташкентской школе МВД мне довелось побывать в двух командировках в зоны межнациональных конфликтов - в Нагорный Карабах (с сентября 1988 года) и в Фергану (с июня 1989 года).
Утро одного из сентябрьских дней 1988 года началось для нас в школе как обычно, с общего развода. Вышел заместитель начальника школы по строевой подготовке, но вместо привычного «Напра- налево в аудитории!» вдруг сообщил, что нам даётся 1,5 часа собрать необходимые вещи, после чего мы выдвигаемся в командировку. Куда командировка – никто не говорил.
В командировку в тот день вылетел мой 2-й курс (обучение 1987-91 гг.) и 3-й курс (обучение 1986-90 гг.). Вылетели в неизвестность мы с ташкентского аэропорта на военно-транспортных самолетах Ил-76. В командировку полетели все слушатели с моего курса, кроме армян и азербайджанцев, которых оставили в школе на хозяйстве и охране. Кроме слушателей моего курса с нами в командировку убыли ряд офицеров и преподавателей нашей школы. Оружие мы с собой не везли.
Самолеты приземлились с нами в аэропорту азербайджанского города Кировабад, где до нас довели информацию, что в Нагорном Карабахе произошли массовые беспорядки, из-за чего мы туда и направляемся.
Из Кировабада нас на гражданских автобусах перевезли к местам службы. Половина моего курса всё время командировки располагалась и несла службу в городе Агдам. Другая половина моего курса, в которой был и я, вечером того же дня прибыла в столицу Нагорного Карабаха город Степанакерт, где мы разместились в двухэтажном здании обычной средней школы на окраине города в сторону Агдама. Всё время командировки мы жили здесь в школьном спортзале, куда поставили армейские двухуровневые кровати. При нас школа как образовательное учреждение не работала.
Из милицейских подразделений в Степанакерт мы прибыли первыми. До нас в Степанакерте стояла кировабадская десантная бригада.
В Степанакерте за нашими слушателями на всё время командировки были закреплены конкретные улицы, на которых мы отвечали за оперативную обстановку и общественный порядок. Службу мы несли по 12 часов патрулями по четыре человека, вооруженных исключительно резиновыми палками (ни оружия, ни бронежилетов и шлемов нам не выдавалось). Каждый патруль располагал рацией.
Обычно я и мои товарищи обеспечивали порядок на улице Узбекистанской на окраине Степанакерта: дорога с частными домами извивалась вдоль ущелья и упиралась в мост через это же ущелье. За мостом дорога поднималась вверх, там располагался населенный азербайджанцами поселок Киркиджан.
Здесь у моста располагалась будка нашего поста, в которой можно было укрыться от дождя и ветра. Примерно через месяц, как мы стали здесь заступать на службу, наш пост усилили: на въезде на мост встали две армейские боевые машины пехоты (БМП). Боекомплекта к своему вооружению БМП не имели, из экипажа при них находились только механики-водители. Эта пара БМП затем круглосуточно находилась на нашем посту.
Мой пост на улице Узбекистанской был предпоследним на территории, за которую отвечала наша Ташкентская высшая школа МВД. Последним у моей школы был пост моих товарищей внутри поселка Киркиджан.
При нас в самом Степанакерте азербайджанцев уже не было. На «моей» улице от них осталось четыре сожженных дома: одни обгоревшие стены.
Наш патруль около дома № 43 по ул. Узбекистанская, который поджигали в смуту, бывшую здесь до нас:



Со слов солдат-десантников, эти дома были сожжены за два-три дня до того, как отряд Ташкентской высшей школы МВД прибыл в Степанакерт. Солдаты говорили, что они еле-еле успевали из этих домов детей и женщин с их тюками забрасывать в армейские грузовики - «Уралы» и увозить, как как по улице шла большая толпа и сразу же их дома поджигала.
Мы в самом начале командировки дня за два отработали всю вверенную нам улицу: установили, кто где живёт, чем занимается, есть – нет судимые и за что – ну, то есть решили все обычные оперативные задачи милиции на подконтрольной территории. Дальше наша служба заключалась здесь в достаточно рутинном обеспечении порядка в дневное время и поддержании комендантского часа в ночное время суток. Комендантский час длился с 10 часов вечера до 6 часов утра, в это время действовал запрет на появление граждан на улице без соответствующих пропусков. При выявлении нарушений общественного порядка и (или) требований комендантского часа со стороны граждан мы задерживали нарушителей и вызывали патрульную машину, на которой нарушители с нашими рапортами об обстоятельствах задержания отправлялись в комендатуру. Военный комендант решал вопрос о привлечении нарушителей к ответственности.
С местной милицией мы не пересекались.
Был случай, когда какой-то из постов, где несли службу мои товарищи, был обстрелян из дробовика зарядом мелкой дроби. Никто не пострадал.
Местное население в целом относилось к нам положительно. У нас на улице был пост в виде временной будки, в которой можно было укрыться от дождя или ветра. Армяне, бывало, приносили нам угощение, иногда и чачу с вином, а, когда начались холода, - подвели на наш пост из соседнего дома шланг с газом, установили горелку – на посту стало возможно обогреться.
Правда, один раз где-то в ноябре месяце в Степанакерте был «бунт»: на городской площади армяне собрали митинг, кричали «Арцах, аджатум, миацум!» (дословно: Арцах - прежнее название Карабаха, отсоединение, присоединение...).
Этот митинг армян на площади разогнали.
А армяне на "нашей" улице посчитали, что они нас уже прикормили, и мы им чем-то обязаны. Мы после того разгона митинга пришли на маршрут на нашу улицу и обнаружили, что подводка газа к нашему посту отключена. На наш вопрос местный старейшина, ссылаясь на разгон митинга, пояснил: «Вы с нами поступили не справедливо!»
Я ему объяснил, что мы действовали по закону, обратил его внимание на необходимость неукоснительно соблюдать комендантский час, а также выразил наши настоятельные пожелания восстановить газоснабжение поста. Убеждая старшего в необходимости подключения газа, я привёл аргументы, сказав, что мёрзнуть здесь мы не собираемся, а поэтому будем жечь костёр. Сначала соберём все сухие ветки, затем перейдём на их заборы, а потом, возможно, доберёмся и до их садов. Человек оказался понятливым и обогрев тут же восстановили.
Мой патруль и местные мальчишки на улице Узбекистанская:




Что меня поразило в той командировке, так это отсутствие взаимодействия и понимания между военным руководством и руководством милицейских подразделений (нашей школы, например). В городе военный комендант, и вроде мы все ему подчиняемся. Но если дело касается слушателей школы МВД, то комендант наказать нас не может. Он должен пожаловаться нашему начальнику и уже последний, если считал это нужным, мог привлечь нас к ответственности. Военные специфики работы милиции не знали и знать не хотели.
Вот самый простой пример. Как я уже говорил, в Степанакерте за нами постоянно были закреплены одни и те же улицы. Мы в самом начале командировки свою улицу в оперативном отношении «отработали» - установили, кто есть кто, где живёт и чем занимается. Теперь ситуация. Мы в патруле на «своей» улице. Подъезжает к нам с проверкой комендантская группа. На улице всё благополучно, происшествий нет. Увидев, что к нам подъехала машина из комендатуры, в отдалении замирает и наблюдает за нами группа армян – жителей этой же улицы.
Представитель комендатуры потребовал от нас, чтобы мы проверили документы у этих людей, которых мы уже «отработали». Я отказался, мотивируя это тем, что люди эти нам хорошо известны. Тогда представитель комендатуры выдал «гениальную» фразу: «Вам положено проверять документы, вот и проверяйте. Один, два, десять раз». На что получил от меня в ответ, что, если ты уставной долбоящер, то я таким выглядеть в глазах населения не желаю. Ну в самом деле, подойду я сейчас к группе людей, которых уже по именам знаю и потребую паспорта. Как они на меня посмотрят, когда я два дня назад эти самые паспорта проверил?
Или другой пример, характеризующий отношения с комендатурой.
На мой пост приезжает наша «школьная» проверка – наш полковник милиции на «Жигулях». Он проверил наш пост и уехал проверять пост в Киркиджан (хотя, чего его там проверять – я по рации им уже сообщил, что к ним «едет ревизор»). Через полчаса к нам приезжает «комендантская» проверка – военный полковник на «Урале». И тут к нашему посту возвращается «школьная» проверка из Киркиджана.
Обе машины останавливаются, оба полковника сидят, не выходят.
Комендантский мне говорит: «Иди, его позови…»
Я подхожу к нашему, сообщаю, что комендантский его зовет.
Наш полковник: «Ему надо – пускай он ко мне и идёт. Так и передай…»
Закончилась ситуация так: когда я вернулся к машине комендатуры, передал пожелания нашего офицера, а «комендантский» полковник снова потребовал, чтобы наш подошёл к нему я ему сказал: "Что, мальчика нашли? Сами разбирайтесь.." И отошёл к месту дислокации, т. е. в нашу теплушку...
В итоге оба полковника, так и не общавшись, разъехались...
Обычный народ тогда в Степанакерте был законопослушный. В целом там были хорошие люди. Что в армянском Степанакерте, что в азербайджанском Киркиджане относились к нам, слушателям школы МВД в милицейской форме, одинаково хорошо.
Тогда ещё был жив СССР, и все – и мы, и обычные армяне и азербайджанцы – все были поражены возникновением конфликта между ними и тем, в каких формах (поджоги, погромы, выживание друг друга) этот конфликт развивался. Никто такого не мог предположить, все этим были ошарашены. Я в Степанакерте разговаривал с армянами, спрашивал как они до всего этого жили с азербайджанцами. «Хорошо, - отвечали мне, - жили. Друзьями были».
Что случилось, почему так получилось, никто объяснить толком не мог, все были в шоке от происходившего.
Степанакертские армяне нам пробовали объяснять, что всему причиной – события в Сумгаите, где азербайджанцы устроили погромы армян. Что оттуда, спасаясь от резни, в Степанакерт прибыли армянские беженцы и вот тогда армяне стали мстить азербайджанцам. Ещё армяне ссылались на то, что их в Карабахе 90%, но все руководящие посты заняты азербайджанцами, которые не учитывают интересы подавляющего большинства населения, то есть карабахских армян.
Если говорить об обычной жизни людей в Степанакерте, то при нас снабжение продуктами и промтоварами в городских магазинах было хорошее. Нам было с чем сравнивать – мы же учились в Ташкенте, который снабжался как столичный город. Мне запомнилось, что в Степанакерте свободно продавались журналы «Бурда-Моден», которых в Ташкенте днём с огнем было не найти. Помню, в степанакертских магазинах продавался, как тогда называли, «армянский адидас» - вполне приличные по качеству кроссовки и спортивные костюмы, которые, по-видимому, были не оригинального производства, а выпущенные какими-то здешними «цеховиками». Ещё помню, что в степанакертских продовольственных магазинах было две очереди: у мужчин своя очередь, у женщин - своя, а продавец отпускает товар через одного в каждой очереди. При этом «мужская» очередь, как правило, всегда меньше...
Из той командировки домой мы вернулись 4-5 января 1989 года: на автобусах нас привезли в Кировабад на аэродром, откуда пассажирским самолетом перелетели в Ташкент.»
br]
Модераторы: admin, Rom, Real

Быстрый ответ